Джек Уэстреп

Пёрселл

© Westrup J. A. Purcell. New York, 1962
© Л.: Музыка, 1980
© Перевод с английского А. Кочнева. Редакция перевода Н. Образцовой
© Предисловие и комментарии Л. Ковнацкой
Текст приводится без нотных примеров

Глава 4
Аббатство, двор и сцена

        Значение службы Пёрселла при дворе нельзя недооценивать. Сама по себе она не обеспечивала признания; Пёрселлу еще предстояло утвердить себя как композитора. Но у него теперь появилась постоянная возможность совершенствоваться в своем искусстве, а необходимость сочинять музыку для определенного оркестра сыграла для него ту же роль, которую для Гайдна в более зрелые годы сыграло пребывание в Эйзенштадте 28. В конце 1679 года последовало новое назначение, имевшее подобное же влияние на его церковную музыку: он стал преемником Блоу в качестве органиста Вестминстерского аббатства. Одна из множества привлекательных легенд о деятельности Пёрселла повествует о том, что Блоу, пораженный яркостью таланта своего ученика, отказался от должности органиста в его пользу. Сразу следует сказать, что хотя бы малейшие подтверждения этого предания отсутствуют, и вряд ли есть смысл перебирать другие возможные версии.
        Нет ничего удивительного в столь раннем назначении Пёрселла. Можно найти немало аналогичных -примеров в биографиях его предшественников и современных ему музыкантов. Блоу было около двадцати лет, когда он в конце 1668 года занял место органиста, сменив Алберта Брайена, если только обычно приводимая дата его рождения правильна. Примерно столько же лет было и Майклу Уайзу, когда в том же году он был назначен органистом кафедрального собора в Солсбери 29, а Томасу Тадуэю было немногим больше двадцати, когда он в 1670 году стал органистом Королевского колледжа в Кембридже 30. К сожалению, записи регента собора за период службы Пёрселла в аббатстве утрачены, и нам неизвестно, заявление, сделанное им при вступлении в должность. Но до нас дошел текст присяги, принятой Блоу в 1668 году, а поскольку такие присяги обыкновенно бывали сходны, есть смысл привести ее здесь: "Я, Джон Блоу, допущенный на место мистера Албертуса Бранна, прежнего органиста церкви в Вестминстере, даю обет должного повиновения, прилежного служения и покорности славным обычаям названной церкви; если же когда-либо я буду приглашен на любую другую должность, которая окажется помехой для моей службы в названной церкви, я согласен отказаться от всех прав, званий и интересов, связанных с таковой, в чем я добровольно подписываюсь, находясь на службе первый испытательный год начиная с 3 декабря 1668 года. Джон Блоу". Подобные клятвы давали и хористы.
        Годовой оклад Пёрселла как органиста составлял 10 фунтов стерлингов (ровно столько, сколько получал рядовой хорист), к этому добавлялись еще 8 фунтов для платы за арендуемый дом.
        Настраивая орган в продолжение четырех лет - с 1674 по 1678 год - Пёрселл близко познакомился с инструментом, и вполне вероятно, что Блоу давал ему уроки игры. В то время орган находился на северной стороне клироса. Он сильно пострадал во время гражданской войны: как сообщает современник, солдаты, расквартированные в аббатстве, "разломали инструмент и растащили органные трубы по трактирам, закладывая их за кружки эля". Когда были устранены повреждения, неизвестно; во всяком случае инструмент уже действовал осенью 1660 года - по словам Пеписа, эта новинка привлекала тогда толпы любопытных. Организация музыкальной жизни в аббатстве была такая же, как в Королевской капелле, с той лишь разницей, что аббатство имело гораздо меньший штат. В то время, когда Пёрселл был органистом, там состояло на службе четверо младших каноников 31 (хористов духовного звания), двенадцать певчих, один из которых был хормейстером, органист и десять мальчиков. Все они находились под начальством декана 32 и собрания каноников, которым должны были оказывать подобающее почтение и уважение.
        В памятной записке собрания каноников 1686 года указывается: "Хористам, когда они направляются на хоры для исполнения своих обязанностей, согласно старому обычаю, выходить на середину хоров и надлежащим образом кланяться в сторону кресел деканов и пребендариев 33, после того как они поклонятся алтарю".
        В бумагах аббатства нет никаких сведений о частной жизни музыкантов, служивших там. В столь пестром обществе, должно быть, встречалось немало любопытных личностей. Если мы захотим получить о них представление, то нам сможет помочь неугомонный Томас Браун, который, к слову сказать, был искренним поклонником пёрселловского таланта. Забавный фрагмент его "Писем мертвеца к живому" - воображаемый ответ Блоу на выдуманное же послание Пёрселла с того света.
        Приводимый отрывок показывает, как проницательный писатель-сатирик реагировал на пышное однообразие жизни собора: "У меня нет новостей относительно аббатства или собора св. Павла 34, которыми я мог бы позабавить Вас; оба хора остаются столь же нечестивыми, как и прежде, когда Вы покинули их. Некоторые хористы ежедневно являются в церковь прямо из непотребного дома, другие, шатаясь, вылезают из таверны, чтобы поспеть на дневную молитву, и немного икают на литании 35, и так все время. Старина Винная рожа по-прежнему отважно убивает время на своей подушке и рычит, сидя под пурпурным балдахином, - крепкий бас доброго старого времени, который оглушает всех вокруг себя. Красавчик Густой парик сверхъестественно бережет свой голос и очаровывает всех дам своим прекрасным лицом, и все сходят с ума от его пения. Пастор Петрушка по-прежнему ловко изворачивается и очень красиво исполняет свою партию в антеме".
        В 1680 году, спустя год после поступления на службу в аббатство, Пёрселл много работает как придворный композитор, сочиняет камерные пьесы и музыку для театра. Летом он записывает в своей тетради фантазии для струнных - удивительное свидетельство виртуозной техники и приверженности к старому стилю, которые были созданы, как свидетельствует датировка, в едином порыве энтузиазма и вдохновения.
        В сентябре, выполняя обязанности придворного композитора, он пишет "Приветственную песнь в честь возвращения его величества из Виндзора" ("A Song to welcome home His Majesty from Windsor"), озаглавленную "Приветствие повелителю" ("Welcome, Vicegerent"), в которой ему пришлось расточать свой талант, перекладывая на музыку пресные и отвратительно-льстивые стихи.
        В том же году он сочинил инструментальную музыку и песни для трагедии Нэтэниэла Ли "Феодосии, или Сила любви" ("Theodosius, or the Forse of Love"), исполненной в Герцогском театре в Дорсет-Гардене. По авторитетному утверждению Джона Даунза, это был первый театральный опыт Пёрселла * (* Даунз был связан с Герцогским театром с 1662 по 1706 годы, первоначально исполняя обязанности суфлера. В хронологии пёрселловской музыки для театра я следую реконструкции Баркли Сквайра (Squire W. В. Purcell's Dramatic Music.- Sammelbande der Internationalen Musikgesellschaft, V, S. 489-564)). Пьеса, видимо, завоевала популярность. Спустя тридцать один год она все еще была любимицей женской аудитории, а песни и музыка к шествиям из спектакля (не сохранившиеся до нашего времени) часто исполнялись и в конце XVIII столетия.
        В то время в Лондоне существовало два главных театра. Первый из них располагался на Кэтрин-стрит, там, где ныне находится театр "Друри-Лейн" 36. Существовавший ранее Королевский театр был уничтожен пожаром в 1672 году; новое здание, построенное по проекту Кристофера Рена, было открыто двумя годами позже. В нем работала королевская труппа под руководством Томаса Киллигрю. Другая труппа, принадлежащая герцогу Йоркскому, занимала театр в Дорсет-Гардене; в ее деятельности важную роль играл предприимчивый Томас Беттертон. После смерти Киллигрю, в 1682 году, соперничающие труппы объединились, причем продолжали использовать оба театральных здания, отводя большее из них - "Дорсет-Гарден" - под зрелищные мероприятия.
        Говоря об участии Пёрселла в делах театра, вряд ли нужно доказывать, что инструментальная музыка занимала важное место в театре эпохи Реставрации. Первоначально оркестр находился над сценой в так называемой "музыкальной комнате". По-видимому, этот порядок некоторое время сохранялся и в театре "Дорсет-Гарден" * (* Запись в Дневнике Пеписа от 7 ноября 1667 года: "Пришлось сидеть на боковом балконе напротив "музыкальной комнаты" в Герцогском театре"). Однако, когда в 1663 году открылся Королевский театр на Бридж-стрит (предшественник построенного в 1674 году), Киллигрю ввел новшество, разместив оркестр впереди сцены и несколько ниже ее - так, как это принято в современном театре. Перестановка вызвала недовольство Пеписа, который нашел, что из-за нее стало невозможно слышать басовые инструменты и даже трудно услышать первые скрипки. Оркестранты - по крайней мере, на церемониальные представления - приглашались из числа "двадцати четырех скрипачей короля", причем двенадцать из них играли в Королевском театре, а другие двенадцать в "Дорсет-Гардене". В особых случаях, в частности при исполнении принадлежащей Шедуэллу оперной версии "Бури" Шекспира в "Дорсет-Гардене" (1674), обе группы музыкантов объединялись. Для оркестрантов заказывались богатые костюмы; одеяние было не менее внушительным, чем фрак, носить который обречен современный музыкант. И хотя уже был сделан первый шаг к тому, чтобы "спрятать" оркестр под сценой, руководство не стремилось предвосхитить Вагнера, считавшего, что исполнители должны быть слышны, но не видны.
        Пёрселл продолжал сотрудничать с театром в 1681 году, сочинив одну из самых прелестных и выразительных песен - "Я бренный покидаю мир" ("Retir'd from any mortal's sight") - для пьесы "Ричард II" в переработке Нэума Тэйта * (* Нет полной уверенности в том, что песня была написана для этой постановки, но в пользу такого предположения говорит ее включение в сборник "Избранных арий" (кн. 4, 1683 г.)). Постановка, по политическим соображениям названная "Сицилийский узурпатор" ("The Sicilian Usurper"), была снята цензурой после двух представлений. В декабре Пёрселл сочинил музыку на слова "Вей, вей, Борей" ("Blow, Boreas, blow") для комедии Томаса Дёрфи "Сэр Барнэби Уигг, или Нет ума, равного женскому" ("Sir Barnaby Whigg, or No Wit like a Woman's"). Эта работа не принадлежит к его самым вдохновенным произведениям, но она завоевала некоторую популярность, и после смерти композитора была напечатана в сборнике "Orpheus Britannicus" * (* "Британский Орфей" (лат.) - Перев.) Она еще пользовалась любовью у слушателей в молодые годы Чарльза Бёрни, но, как проницательно замечает доктор Бёрни, "она кажется сегодня более архаичной, чем любая другая из известных песен композитора". Летом того же года Пёрселлу вновь представилась возможность приветствовать своей музыкой прибытие королевской особы. "Скорей, скорей струись, Изис" ("Swifter. Isis, swifter flow") - обращение к реке с просьбой благополучно донести до столицы царственную ношу. Следовательно, эта песня была написана по случаю возвращения Карла из Виндзора в столицу в конце августа * ( * Воан-Уильямс считает, что она была написана по случаю возвращения из Ньюмаркета в октябре (издание Пёрселловского общества, т. 15, с. IV)).
        Можно предположить, что в 1681 году Пёрселл женился, так как его первый ребенок родился летом следующего года. О его жене мы ничего не знаем, кроме того, что ее звали Фрэнсис * (* В метрической книге Малой церкви Всех святых существует запись от 9 июля 1681 года о крещении Генри, сына Генри и Фрэнсис Пёрселл (Pursell). Если отцом мальчика был композитор Пёрселл, а это вполне вероятно, следует дату его бракосочетания отнести к 1680 году, а Джона Баптисту (см. ниже) считать вторым сыном); поскольку одну из ее дочерей окрестили Мэри Петерс, принято считать, что Петерс была девичья фамилия жены Пёрселла. Не располагаем мы также сведениями о семейной жизни молодой пары. Согласно преданию (сохранению которого способствовал усердный Хокинс), Пёрселл был человеком необузданного нрава, притом склонным к ночным похождениям; жена его, возмущенная поведением супруга, отказалась его впустить в дом после полуночи, в результате чего композитор якобы простудился и умер. Сплетни такого рода обычно сочиняются про выдающихся людей; они не имеют ничего общего с подлинной историей. Полные любви слова самой миссис Пёрселл, посвященные ее покойному мужу в предисловии к "Orpheus Britannicus" - посмертному сборнику светских песен композитора, скорее всего, дают гораздо более верную картину их взаимоотношений. По-видимому, после своей женитьбы Пёрселл переехал в дом на Грейт Сент-Эннз-лейн (ныне Сент-Эннз-стрит) в Вестминстере.
        В 1682 году продолжалась его деятельность на королевской службе. Весной Пёрселл в числе других музыкантов последовал за королем в Виндзор, а в конце мая ему пришлось тратить свои силы на еще одну из тех напыщенных и льстивых приветственных песен, которые служили обычной платой за покровительство, - "Чем наградить возможно человека" ("What shall be done in behalf of the man"). На сей раз нужно было прославить возвращение в столицу герцога Йоркского по окончании его трехлетнего пребывания на посту Верховного комиссара Шотландии. Звонили колокола, горели потешные огни, и народ, как обычно, принимал участие в веселых шествиях, хотя большинство людей, вероятно, было бы столь же счастливо, если бы благородный герцог не покидал Шотландии.
        14 июля Пёрселл вместо Эдварда Лоува стал одним из трех органистов Королевской капеллы, где отец композитора более двадцати лет успешно служил в хоре и где он сам еще мальчиком впитывал традиции английской церковной музыки. Протокол, датированный 19 декабря 1663 года, так описывает обязанности органистов: "Из трех органистов два должны постоянно присутствовать: один за органом, другой, одетый в стихарь, на хорах, принимая участие в пении псалмов и службе. Во время торжественных служб обязаны присутствовать все трое. Самый опытный органист должен служить и играть на органе во время службы в канун и в день торжественных празднеств, то есть: на рождество, на пасху, на праздник св. Георгия и на троицу. Второй органист должен служить во второй день, третий - в третий день. В другие дни они должны служить в соответствии с заранее составленным на каждый месяц, расписанием".
        Органисты, таким образом, были хористами с особыми обязанностями. Из списка музыкантов капеллы, приведенного в докладе Сэндфорда о коронации Якова II в 1685 году, явствует, что Пёрселл исполнял партию баса. Правда, некоторое сомнение по этому поводу вносит заметка в "Дженлмэнз джорнэл" за ноябрь 1692 года, где сообщается, что при исполнении в том же году пёрселловской "Оды на день св. Цецилии" вторая строфа - соло альта - "с невероятными фиоритурами была спета самим мистером Пёрселлом". Однако нет ничего необычного или удивительного в том, что человек, у которого был бас, мог петь также партию альта. Перед нами - сходный случай: Томас Блэгрэйв, также член Королевской капеллы, исполнял партию альта в 1674 году в Виндзоре и басовую партию на коронации в 1685 году. Поэтому вполне правдоподобно, что певец мог исполнять две различные партии. Пордэдж, которого Ивлин слышал в 1685 году, обладал "великолепным голосом и мог, петь как дискантом, так и басом" 37.
        Общее число членов Королевской капеллы достигало тридцати двух человек, из которых восемь были хористами духовного звания, трое - органистами, один - воспитателем мальчиков и один - секретарем. Жалованье первоначально составляло 40 фунтов стерлингов в год. Однако хористы вскоре нашли его недостаточным. Стоимость жизни повысилась вдвое, и они вынуждены были просить надбавки, чтобы не зависеть от случайных заработков в других церквах. Они даже зашли настолько далеко, что предлагали, чтобы конфискуемое имущество обращалось в их пользу. Среди прочего они указывали на обременительность обязательного ежедневного присутствия в капелле и на то, что не принимаются во внимание их дополнительные расходы при поездках двора в Виндзор, Хэмптон-Корт и любые другие места. Ходатайство оказалось успешным, и жалованье было повышено в 1662 году до 70 фунтов стерлингов.
        Однако, как мы уже видели, это не гарантировало своевременной выплаты денег. В 1666 году капитан Кук, Томас Пёрселл и другие музыканты капеллы подали прошение об уплате долгов ее членам и воспитанникам. Примерно десятью годами позже последовала другая петиция с требованием уплаты долга за работу в Виндзоре в 1674 году. Музыканты открыто заявляли, что нехватка денег ставит их в затруднительное положение. Протокол казначейства, приложенный к петиции, - пример бюрократизма на все времена; как мы узнаем, "вынесено решение: пусть что-то будет сделано".
        Устав, определявший поведение членов капеллы, был строгим. Они были обязаны жить в Лондоне или вблизи от него и не имели права поступать на работу в какой-нибудь другой хор * (* Это правило, по-видимому, выполнялось не так уж строго: например, на коронации Якова II в 1685 году семь музыкантов капеллы, которые одновременно являлись и хористами Вестминстерского аббатства, должны были быть заменены в хоре аббатства другими певцами. Сам Пёрселл одновременно служил органистом и в Вестминстерском аббатстве, и в Королевской капелле). Они должны были аккуратно и точно приходить в капеллу, "пристойно одетыми в мантии и стихари (но не в плащах и сапогах со шпорами)". Все музыканты обязаны были присутствовать на службе только по воскресеньям, по праздникам и накануне их. По будням действовал порядок, согласно которому одновременно дежурило только несколько человек. Дежурным полагалось присутствовать на заутренях и вечернях, то есть в 10 часов утра и в 4 часа дня, а на воскресных службах в 9 и в 4. Отсутствовавшие по болезни должны были обеспечить себе замену. Опоздание считалось серьезным проступком. Если исполнитель приходил после первого "Gloria Patri", то есть в конце первой группы респонсориев 38, ему назначался штраф в шесть пенсов; а если он появлялся после чтения первого отрывка из Библии, он уже считался отсутствующим, и на него налагался штраф в размере одного шиллинга в обычные дни или двух шиллингов по воскресеньям и праздникам. Когда двор переезжал в Виндзор, за ним должна была следовать избранная часть членов капеллы. Но их обязанности не ограничивались участием в богослужении. Когда в мае 1674 года в Герцогском театре давалась шедуэлловская обработка "Бури", в то время как короля не было в столице, хористам, принимавшим участие в спектакле, было разрешено в течение недели жить в Лондоне и возвратиться в Виндзор только на субботу и воскресенье.
        Пёрселл был близко знаком с некоторыми из своих новых сослуживцев. Среди них был его бывший учитель Джон Блоу - теперь, по решению декана Кентерберийского собора 39, доктор музыки, обучавший воспитанников капеллы; Стивен Креспион, регент Вестминстерского аббатства; Джон Эбелл, прославленный фальцетист 40, недавно возвратившийся из Италии; Уильям Чайлд, старейший органист, по-прежнему полный энергии в свои 76 лет; Томас Блэгрэйв, секретарь аббатства и всесторонне одаренный инструменталист, друг Пеписа, "милый и честный человек"; Эдвард Брэддок, хормейстер аббатства, тесть Блоу; Майкл Уайз, бывший хорист капеллы, органист в Солсбери, отличавшийся буйным нравом; Уильям Тёрнер, также бывший хорист и выдающийся композитор; и наконец, преподобный Джон Гостлинг, "этот изумительный бас", чья виртуозная техника увековечена в фантастически трудных басовых соло (с диапазоном в две октавы и более), которые Пёрселл вводил в свои антемы и оды. В этих музыкантах молодой органист нашел достойных сотрудников.
        31 июля 1682 года скончался Томас Пёрселл. Мы уже перечисляли должности, которые он занимал, но денежное вознаграждение, полученное им, было куда менее впечатляющим. Через пять лет после его смерти вдова музыканта все еще не могла получить долг (более 220 фунтов). Несмотря на большое трудолюбие, Томас Пёрселл вряд ли мог кончить свои дни в богатстве. По завещанию, составленному 4 июня 1681 года, он оставлял своей жене дом в Пэлл-Мэлл 41 со всей обстановкой и имуществом, а также невыплаченное казначейством жалованье, из которого 5 фунтов завещалось каждому из его детей. 2 августа он был похоронен под сводами Вестминстерского аббатства.
        Неделю спустя в том же доме произошло куда более радостное событие: состоялось крещение первого сына Г. Пёрселла, нареченного Джоном Баптистой. Имя, данное ребенку при крещении, несомненно имело итальянское происхождение и, как предполагают, оно явилось косвенным свидетельством симпатии и уважения отца к некоторым иностранным музыкантам - Люлли, Драги или Витали 42. Но гораздо более убедительна версия, связанная с именем Дж. Б. Петерса, присутствовавшего в качестве свидетеля при составлении завещания Пёрселла в 1695 году. Вероятно, это был Джон Баптист Петерс, столь гордившийся своим именем, что он окрестил им двоих собственных детей. Если принять резонное предположение, что девичья фамилия жены Пёрселла, была Петерс, то можно допустить, что Петерс был её братом, и в честь его она назвала своего сына. Пожалуй, примечательно и то, что Джон Баптист Петерс двум представителям своего многочисленного потомства дал имена Фрэнсис и Генри. Если бы Джон Баптиста Пёрселл остался жив, он мог бы дать миру точные сведения о своем имени. Но, подобно многим детям того антисанитарного века, он не перенес всех опасностей младенческого возраста и умер, когда ему едва исполнилось два месяца. Мальчик был похоронен, как и его дед, под сводами Вестминстерского аббатства.
        В течение этого тревожного времени Пёрселл работал над еще одной приветственной одой, исполненной четыре дня спустя после похорон его маленького сына. Король Карл, совершив в сопровождении герцога ежегодный визит в Ньюмаркет, 21 октября возвращается в Лондон. И снова неизвестный поэт льстиво свидетельствует свое почтение монарху. Нам неизвестно, что думал сам Карл об этом крайнем низкопоклонстве, или же - что гораздо важнее - как относился Пёрселл к подобной пошлости. Возможно, как "чистому" музыканту, ему было безразлично качество текстов, на которые приходилось писать. Ему было все равно, кому принадлежали стихи - великому Драйдену или какому-нибудь жалкому литературному поденщику. Подобно Шуберту, он обладал способностью преображать и облагораживать посредственные тексты. В продолжение того же года композитор сочинил несколько антемов. Окончив работы, он написал на форзаце рукописи благочестивый призыв: "Боже, благослови Генри Пёрселла" *(* Начало рукописи датировано 13 сентября 1681 года, а ее окончание 10 сентября 1682 года). Вероятно, некоторые из этих антемов, подобно церковной службе си-бемоль, копия которой сделана органистом Блоу в 1683 году, были написаны специально для Вестминстерского аббатства.

28 В течение трех десятилетий (1761-1791) И. Гайдн служил капельмейстером и композитором при дворе венгерских магнатов князей Эстергази. Местом его службы была расположенная примерно в 30 км от Вены резиденция Эстергази Эйзенштадт. В эти годы, работая с капеллой Эстергази, Гайдн достиг высот мастерства. вернуться к тексту
29 Солсбери (Нью Сарем) - город на юге Англии на реке Эйвон в графстве Уилтшир. Среди исторических памятников - епископский дворец (XIII в.), средневековые жилые дома, а также древний готический собор (1220-1266гг., шпиль возведен в 1320-1330 гг.). вернуться к тексту
30 Кембридж - старинный город на реке Кем в графстве Кембридж. Здесь стоит величественное здание университета, основанного в XIII в. Среди достопримечательностей Кембриджа - ворота от замка, построенного Вильгельмом Завоевателем, Фитцуильямовский музей древностей, картин и скульптур; университетская библиотека содержит богатейшую коллекцию рукописей. вернуться к тексту
31 Каноник в римской католической и англиканской церкви - штатный служитель епархиального кафедрального собора. вернуться к тексту
32 Декан - должность в английской церкви, глава соборного духовенства. вернуться к тексту
33 Пребендарии - лица, которые заведуют материальными средствами и имуществом, получаемыми духовными лицами. вернуться к тексту
34 Собор св. Павла - крупнейший английский собор, находится в Лондоне на улице Олдерсгейт в самом центре Сити. По преданию, на этом месте стоял храм еще за 400 лет до завоевания Англии норманнами. После пожара 1666 г. было возведено новое здание собора (1710 г., архитектор К. Рен). вернуться к тексту
35 Литания (лат. - просьба, моление) в католическом богослужении - молитва или молитвенное песнопение. Начиная с XVI в. композиторы создавали литании в виде многоголосных произведений (Палестрина, Лассо и др.). В обиход англиканской церкви литания вошла с английскими переводами текстов. вернуться к тексту
36 По приказу Карла I на дворцовой территории было построено специальное здание для придворных спектаклей профессиональных актеров. Построенный архитектором И. Джонсоном театр получил название "Кокпит при дворе" ("кокпит" - яма или арена для петушиных боев). Был закрыт в 1642 г., возродился в период Реставрации и стал первым Королевским театром, который с 1663 г. именуется театром "Друри-Лейн". С этим театром связана творческая деятельность многих великих представителей английского театрального искусства. вернуться к тексту
37 Имеется, в виду способность петь дискантовые партии фальцетом. вернуться к тексту
38 Респонсорий (в католической службе) - песнопение в форме диалога между солистом и хором, а также сам рефрен хора. вернуться к тексту
39 Кентерберийский собор - древний собор в городе Кентербери на берегу реки Стур, выстроенный в XII-XIV вв. на том месте, где стояла первая христианская церковь саксонской Англии. Архиепископ Кентерберийский - примас Англии и первый пэр королевства - коронует королей. вернуться к тексту
40 Фальцетисты - в XVI в. певцы, которые специализировались на исполнении фальцетом партий сопрано и альтов. вернуться к тексту
41 Пэлл-Мэлл - одна из центральных улиц Лондона, связывающая Трафальгарскую площадь и дворец Сент-Джеймс - старинный дворец, построенный в 1530 г. (со времен Вильгельма III и до правления Георга IV-резиденция королей). Название улицы происходит от названия старинной игры в шары. вернуться к тексту
42 Люлли, Драги и Витали носили итальянское имя Джовании Баттиста. Жан-Батист - французский вариант этого имени (так называли Люлли во Франции), Джон Баптист - английский. вернуться к тексту