 |
| БИБЛИОТЕКА |
К. А. Иванов
Трубадуры, труверы, миннезингеры
СПб., Петербургский учебный
магазин, 1901
Печатается по изданию М., Алетейа, 2001
Лучшей из всех chansons de geste считается песнь о Роланде (la chanson de Roland). Главное ее отличие от других chansons de geste заключается в замечательной для времени ее возникновения последовательности изложения и стройности стиля. Она состоит из 4002 стихов, которые группируются в пять частей поэмы. В первой части рассказывается о посольстве сарацинского короля Марсилия к Карлу Великому и об измене Ганелона. Вторая часть поэмы изображает перед нами Карла Великого, поверившего Марсилию и Ганелону и покидающего Испанию со своим войском, арьергард которого великий государь поручил своему племяннику Роланду. Третья часть поэмы лучшая из всех: здесь перед нами развертывается битва Роланда с сарацинами, изменнически напавшими на него, и его геройская защита. Четвертая часть поэмы воспевает месть Карла Великого сарацинам. Наконец, в заключительной части поэт изображает суд над Ганелоном и постигшую его кару.
| Велел Марсилий десять белых мулов К себе немедля вывести: в подарок Их дал ему Сицилии король. На них уздечки были золотые, А седла все литого серебра. На них послы Марсилия воссели, В руках они держали ветвь оливы... Приехали. Они обманут Карла. |
Карл принял сарацинских послов в большом саду, в котором находился вместе со своими баронами. Перечислив нескольких выдающихся сподвижников Карла, поэма продолжает:
| Баронов Карла всех пятнадцать тысяч. Сидят на белых шелковых коврах, Играют в кости; те же, кто постарше И кто умней, те в шахматы играют. Вдали проворных юношей толпы Увлечены потехой богатырской... Под сенью ели, где цветет шиповник, Сидит на троне золота литого Прекрасной нашей Франции король. Волной седые кудри ниспадают, А борода его белее снега. Прекрасен Карл, горда его осанка: Узнали сразу франков властелина Послы испанцев, спешились они, Любовно все приветствовали Карла. |
Карл выслушал льстивую речь Бланкандрина, главного марсилиева посла, но не хотел решить этого вопроса без совета со своими баронами. На созванном им совете вопрос обсуждается совершенно свободно: очевидно, что присутствие Карла нисколько не стесняло баронов. Роланд даже горячо возражает Карлу, советуя ему не полагаться на клятвы и уверения сарацин, но продолжать с ними войну и взять Сарагосу. Против Роланда выступает Ганелон: он объявляет Роланда безумцем и говорит, что его речь внушена одним только тщеславием. По мнению Ганелона, нужно пойти навстречу предложениям Марсилия и, воспользовавшись счастливым случаем, прекратить долгую войну. Его сторону держит
и "седой Немон Баварский". И он полагает, что следует примириться с Марсилием и взять с него заложников в обеспечение его обещаний. Это мнение одерживает верх. Как помните, chanson de geste уже ранее предупредила об исходе марсилиева посольства. ("Приехали. Они обманут Карла".) Послом к Марсилию избрали Ганелона. Посольство это было небезопасно: по крайней мере, прежние послы, отправленные к Марсилию, поплатились своей жизнью. Ганелону оно не по сердцу: ему жаль своего сына, "красавца Балдуина", он думает, что не воротится от Марсилия живым. Виной своего выбора он считает Роланда и тут же при всех высказывает свое мнение об этом и выражает свою ненависть к Роланду. Последний и сам хотел бы ехать к сарацинам в качестве посла, но Карл не желал отпустить его от себя. Когда по обычаю того времени государь вручил своему послу перчатку, случилось такое происшествие, которое - по тогдашним понятиям - не сулило ничего доброго.| Могучий Карл вручил ему перчатку, Но Ганелон далеко быть хотел бы: Перчатку он на землю уронил. "Боже! - все воскликнули французы, Ужели мы к Марсилию посла Себе на горе ныне отправляем? |
"Сеньоры, - отвечал им Ганелон, - вы услышите вести об этом". Вскоре после этого он отправился в путь. По дороге он нагнал послов Марсилия и вступил в беседу с Бланкандрином. В этой беседе он представил Роланда главным виновником тех войн, которые вел Карл Великий. Они оба поклялись друг другу погубить Роланда. Прибыв к Марсилию, Ганелон говорит ему:
| Храни тебя Преславный Царь Небесный, Кому всегда молиться мы должны! Мой властелин велел тебе поведать, Что должен ты принять закон Христа – Тогда тебе как ленное владенье, Он даст земли испанской половину, Но если ты ослушаться посмеешь, Тебя в цепях отправят в стольный Ахен И предадут позорной казни там! |
Марсилий был так возмущен дерзкой речью посланника, что чуть не убил его. Дело кончается, впрочем, совершенно благополучно для Ганелона. Он изменяет своим и получает за это богатые подарки от Марсилия. Но и в эти минуты, минуты гнусного дела, воспоминание о Карле
волнует его сердце, и он не находит слов, чтобы достойно изобразить своего государя. В то же время он продолжает ковать свой замысел против Роланда. Любопытно следующее место поэмы:| "Дивлюсь я Карлу,
- молвил царь Марсилий. Он стар и сед, ему за двести лет! Так много стран обширных он изъездил, Его так много копий пронизало, Унизил стольких он царей могучих... Когда ваш Карл от брани отдохнет?" "Пока не пал Роланд, его племянник, Не будет мира!" - молвил Ганелон. |
Ганелон советует Марсилию обмануть Карла: послать ему подарки, выдать двадцать заложников; Карл поверит и уйдет восвояси, оставив в арьергарде Роланда и его друга Оливье, тогда можно будет напасть на них в ущелье и легко погубить как их, так и арьергард Карлова войска. Изменник дает торжественное
обещание исполнить свой умысел и приносит роковую клятву на мощах, скрытых в рукоятке его меча. Марсилий со своей стороны клянется на Коране в том, что вышлет в бой всю свою дружину в том случае, если встретит Роланда. После этого Ганелон принимает подарки от двух "язычников": один дарит ему свой дорогой меч, другой преподносит ему шлем. Оба сарацина просят Ганелона, чтобы он помог им найти Роланда и унизить его.| Пришла туда царица Брамимонда. "Мне мил ты, граф, прекрасный Ганелон, Мой властелин и все его бароны Тебя и чтут, и любят; от меня Жене своей свези запястья эти: Ничто пред ними все богатства Рима, И нет таких у Карла твоего; Чистейшее здесь злато, аметисты И чудные рубины, и топазы!" Граф Ганелон их спрятал в свой сапог. |
Марсилий велел приготовить в подарок Карлу семьсот верблюдов, нагруженных золотом и серебром, и выбрал двадцать знатнейших юношей для посылки их к Карлу в качестве заложников. Кроме подарков и заложников Ганелон должен вручить государю и ключи от Сарагосы. Самому Ганелону Марсилий сулит груды золота, обещает и впредь щедро одаривать его, если только он устроит, как обещал, встречу сарацин с Роландом в горном ущелье.
| "Граф Ганелон людей моих погубит: Сегодня ночью ангел мне явился И вещий сон явил очам моим. Мне чудилось, что в щепки разлетелось В руках моих копье; его разбил Граф Ганелон: ведь он совет нам подал Роланда там, в земле чужой, оставить! О, Боже! если он в бою погибнет, Никто его не может заменить!" |
Уныние Карла передается и всем его спутникам: все чуют какую-то беду, все трепещут за своего любимого героя - Роланда.
| "Сдается мне, что ныне с сарацином Жестокий бой французам предстоит". Отважный Роланд отвечает ему на это: "Ну что же, слава Богу! За короля должны мы храбро биться: Обязан каждый витязь за сеньора Терпеть лишенья, раны, холод, зной, Жалеть не должен кровь свою и тело! Товарищи! Сплеча рубите мавров, Чтоб песнь о нас позорную сложить Не мог никто. Всевышний не за мавров; Ведь наше дело правое, святое, Худой пример я не подам, друзья!" |
Личность Роланда отличается необыкновенным благородством. Он имеет самое возвышенное понятие об обязанностях вассала. Это понятие неразрывно связано в его душе с понятием о собственной чести. С этой точки зрения всякая сторонняя помощь в деле, которое он считает своей священной обязанностью, является не только излишней, но даже позорной. Когда его друг Оливье, также храбрый и славный рыцарь, взобравшись на высокий холм, увидел необозримые полчища врагов, он испугался и стал просить Роланда, чтобы тот затрубил в свой рог и призвал таким способом на помощь самого Карла со всеми его силами. Роланд отвечал ему:
| "Безумцем буду я, Покроюсь я во Франции позором!.. Не в рог трубить - мечом стальным я должен Врагов разить, и кровию багряной Покроется мой добрый Дюрандаль* До золота тяжелой рукоятки! Пришли себе на горе сарацины: Ручаюсь вам, погибнуть все должны!.." * Имя меча Роланда. |
Несмотря на новые и неотступные просьбы Оливье, Роланд не уступил им. Чуя близкий и страшный бой, он "становится более могучим, чем лев или леопард". Возбуждая слабеющую энергию своего верного друга, Роланд стоит на прежней точке зрения; по-прежнему в нем возжигает воинственный жар сознание своего долга. Архиепископ Турпин воображает предстоящую борьбу не только боем за короля, но
и за веру, призывает баронов к покаянию и сулит им райское блаженство. "С другой стороны, - читаем мы в поэме, - архиепископ Турпин пришпоривает своего коня и поднимается на возвышение, лишенное растительности; он созывает французов и говорит им проповедь: "Сеньоры бароны! Карл оставил нас здесь; за своего короля мы должны умереть, как подобает; помогите поддержать христианскую веру. У вас будет битва, - вы все уверены в этом, так как видите сарацин собственными глазами. Исповедайтесь в своих грехах, просите Господа, чтобы Он смилостивился над вами. Я же разрешу вас от грехов, чтобы спасти ваши души. Если вы умрете, вы будете святыми мучениками и будете иметь пребывание в лучшей части рая". Бароны спешиваются, и архиепископ благословляет их. Рыцарская честь и горячая вера в Бога и его милосердие воодушевляют каждого воина и заставят его пожертвовать своей жизнью на поле брани. Затем chanson de geste рисует яркими красками саму битву, изображает несколько отдельных подвигов Роланда, Оливье и других баронов и с грустью повествует о смерти доблестных рыцарей. "Чудесная, жаркая битва! Французы побивают в ней своих врагов и мужеством, и пылом, рубят кулаки, бока, спинные хребты. По зеленой траве льется струйками яркая кровь..." Видя, что враги теснят сарацин, Марсилий подает им помощь, высылает своих лучших бойцов. Сарацины начинают теснить французов. Сердце Роланда сжимается от боли при виде этого зрелища. Граф Роланд видит великую гибель своих и зовет своего товарища Оливье. "Прекрасный сир, дорогой товарищ, во имя Бога, что вам угодно?" - "Я вижу поверженными на землю так много добрых вассалов. Мы можем оплакивать милую прекрасную Францию. Каких баронов лишена она! О друг-король, зачем вас нет здесь с нами? Брат Оливье, что мы станем делать теперь? Каким бы образом оповестить нам его?" - "Я не знаю, - говорит Оливье, - как найти Карла. Я хочу лучше умереть, чем быть запятнанным позором!"| "Приедут франки, с борзых скакунов Сойдут они, кровавые останки Они на поле битвы соберут, Положат нас на спины вьючных мулов И с плачем горьким плитами покроют Останки наши в склепах монастырских, Чтоб волки нас и псы не растерзали". |
Роланд одобряет мнение архиепископа и начинает трубить в свой рог. Могучие звуки разносятся по горам и долинам и долетают до Карла. Карл встрепенулся; он чутким сердцем понял значение этих звуков, он услышал в них крик отчаяния, но Ганелон, ехавший рядом с ним, старался ослепить или, по крайней мере, затуманить его духовное прозренье. "Наши люди бьются", - говорит Карл. Ганелон возражает ему. Если бы сказал это кто-нибудь другой, я бы назвал его слова великой ложью.
| Трубит Роланд, трубит в свой звонкий рог, Трубит Роланд, все силы напрягает, Чтобы его услышал император; Уж ноет грудь могучая от боли, Кровь алая струится из гортани; Он все трубит: зато трубит он громко, И слышит Карл его призывный рог, И говорит: "Ведь это рог Роланда". |
Ганелон не оспаривает государя, так как сделать это довольно мудрено: звуки роландова рога, Олифанта, слишком знакомы, чтобы можно было смешать их с другими. Но звуки эти, по словам Ганелона, не заключают в себе ничего дурного:
| Роланд, конечно, забавляется охотой... Трубит Роланд, трубит в свой звонкий рог, Трубит Роланд, все силы напрягает, Чтобы его услышал император; Уж ноет грудь могучая от боли, Давно уж кровь струится из гортани; Он все трубит сильнее и сильнее; На лбу его высоко поднялись И кровию напружились все жилы; Он все трубит, и кровь уже сочится Из жил его и алыми струями С чела его сбегает на ланиты... |
Теперь уже никто не сомневается в том, что трубит Роланд, призывая к себе на помощь, что Ганелон, удерживающий Карла, изменил ему. Карл спешит со своим войском на отчаянный призыв Роланда. В то же время он делает распоряжение о задержании изменника.
| Они схватили графа Ганелона И выщипали бороду, усы, Избили страшно палками, кнутами... И на цепь был посажен Ганелон, Как дикий зверь, цепями весь окручен. Его на клячу жалкую свалили И так везли до дня суда над ним. |
В то время как Карл Великий мчится на помощь своему племяннику Роланду, в Ронсевальском ущелье разрешается трагедия.
| Умолкнул рог призывный в Ронсевале; Задумчивый, унылый, утомленный Сидит Роланд на боевом коне; Куда теперь ни взглянет он – повсюду Одних своих французов видит трупы; Со всех сторон доносятся к нему Товарищей предсмертные стенанья И сердце в нем терзают лютой скорбью, - И горько он заплакал... |
"Сеньоры бароны, - говорит он, - да смилосердуется Бог над вами! да дарует Он рай всем вашим душам! да успокоит Он их на райских цветах! Никто не видал вассалов лучше вас. Вы так долго служили мне, покорили так много земель для Карла. Так возвысил вас император на ваше несчастье. О, французская земля, милая страна моя, теперь опустела ты от такого разоренья! Французские бароны, вы умираете из-за меня; я не могу защитить вас. Да поможет вам никогда не обманывающий Господь!
" Граф Роланд и оставшиеся в живых его товарищи с новой силой ударяют на врагов и убивают многих из них. Раненый Марсилий покинул поле битвы. Но враги, превосходя французов численностью, начинают одолевать их. Умирают лучшие бойцы... На глазах Роланда умирает его друг Оливье.| Не слышит он, не видит ничего: Уж помутились очи, все кружится. Он лег на луг, с горячею молитвой Скрестил он руки белые свои: Во всех грехах он просит отпущенья, Смиренно просит Господа Христа, Чтоб рая дверь раскрыл пред ним Всевышний. За родину, за Францию, за Карла И за Роланда, друга дорогого, Его уста молитву к Богу шепчут; Он ослабел, во весь свой рост простерся, Не бьется сердце, - смерть его постигла! |
Роланд безутешно рыдает над своим почившим другом. "Сир, товарищ! - говорит он. - Ты был так отважен на свое несчастье! Мы жили с тобой вместе и дни, и годы. Ни ты не сделал мне никакого зла, ни я не оскорбил тебя. Когда ты умер, мне становится горько, что я еще живу".
| Глядит Роланд на друга своего: Он недвижим, он нем, он страшно бледен. Ужели он не встанет никогда? Ужель навек уста его закрылись? Ужель навек его замолкли речи? Ужели нет его? И долго, долго Стоял Роланд в тупом оцепененьи, На хладный труп товарища взирая...* |
* Эти
прекрасные стихи всецело принадлежат поэту
Алмазову - в оригинале их нет, но они так хорошо
определяют настроение минуты, что мы решились
поместить их здесь.
Но живых призывает к себе
жизнь, пока и для них не настанет пора вечного
упокоения. Роланд снова кидается в битву. Из
всего отряда остались в живых только трое:
архиепископ Турпин, храбрый рыцарь Готье и сам
Роланд. Они разят врагов, но вот пал смертельно
пораженный Готье, упал на землю и доблестный
Турпин.
| Когда Турпин почуял, что на землю Повергнут он, что дротика четыре В него вонзились, вновь вассал отважный Вскочил проворно, бросился к Роланду И так сказал: "Нет, я не побежден; Пока хоть искра жизни в нем таится, Не должен сдаться доблестный вассал!" |
Архиепископ бьется снова, бьется отважный Роланд. Ему хочется узнать, слышит ли его Карл, и для этого он снова начинает трубить в свой рог. Издалека отзывается ответный звук: Карл услышал его! Слышат звон далекого рога и мавры, и ужас объемлет их, но все же им хочется убить Роланда; пока будет жив этот герой, не иметь им мира! И вот четыреста отборных витязей нападают на Роланда и Турпина. Отчаянно бьются они, враги напрягают все силы, но тщетно... Роландов щит расколот, кольчуга его разорвана, его конь пал... Не могут неверные погубить Роланда и обращаются в позорное бегство: все ближе слышится звон французских рогов, все громче раздается их победный крик.
|
"прекрасный И знатный вождь! прошу я разрешенья Пойти искать друзей погибших трупы, Снесу я всех сюда на луг зеленый, У ваших ног их рядом положу!" В ответ Турпин: "Ступайте, путь свободен. Хвала Творцу! за нами поле битвы!" |
Как сказал Роланд, так и сделал: бродя по горам и долинам, он отыскивал трупы товарищей и поочереди клал их к ногам Турпина. Архиепископ благословил их. Вид павших товарищей, вид бездыханного трупа бесценного друга Оливье снова поразили Роланда: он горько заплакал, его чело покрылось бледностью, он лишился чувств и упал на землю. Теперь настала очередь Турпина служить ему. Архиепископ поднялся, взял Олифант, наполнил его водой из протекавшего вблизи ручья и пошел к Роланду, чтобы оживить его. Но он не мог дойти до своего друга и пал в изнеможении от своих тяжелых ран.
| И взял Роланд свой рог и меч заветный (Чтоб упрекнуть его никто не мог). Идет Роланд - насколько пролетает Из самострела брошенный свинец. Пришел Роланд к земле испанских мавров, Взошел на холм; два дерева прекрасных Стояло там, близ них четыре глыбы Из мрамора блестящего стояли. Упал ничком Роланд на мураву, Лежит Роланд, - уж близок час кончины. |
Долго следил за ослабевшим от ран Роландом один испанский мавр, лежа среди мертвых тел, сам притворившись мертвым. Увидев, что Роланд снова упал на землю, он быстро подскочил к нему: "Ты побежден, - воскликнул он, - племянник Карла; я отнесу этот меч в Аравию!" Роланд очнулся, почувствовал, что кто-то тащит его драгоценный меч, увидал мавра, ударил его по голове своим рогом и убил его. Но вот в уме Роланда мелькнула тревожная мучительная мысль: что станется с его мечом, когда его не станет? Он ужаснулся при мысли, что его славный меч может достаться врагам. И он решился поломать его о серый камень. Долго ударял он им по камню, прощаясь с ним, как с лучшим другом, и не мог сломать его. Тогда он оплакал его, как оплакивают дорогого незабвенного мертвеца. Но силы стали изменять ему.
| Почуял граф, что близок час кончины; Чело и грудь объял смертельный холод... Бежит Роланд... и вот под сенью ели На мураву зеленую он пал. Лежит ничком, к груди своей руками Прижал он меч и зычный Олифант, Он лег лицом к стране испанских мавров, Чтоб Карл сказал своей дружине славной, Что граф Роланд погиб, но победил. В своих грехах он просит отпущенья И к небу он перчатку протянул. Почуял граф, что дольше жить не будет; Он на холме лежит лицом к испанцам И бьет он в грудь слабеющей рукой: "О Боже! дай в грехах моих прощенье, Во всех грехах, и малых, и великих, Что я со дня рожденья совершил!" И к небу он простер свою перчатку, И ангелы слетаются к нему. |
Ангелы, спустившиеся с горних высот на землю, снова воспарили в небесную высь и унесли с собой душу Роланда в райские обители.
| Огромны силы диких африканцев, И по волнам плывут их корабли, С вершины мачт карбункулы сверкают, И фонари, и светочи горят; Все море свет великий озаряет, И ночью вид прекрасен волн морских. |
Эмир объявляет царям, герцогам и графам, сопровождающим его в качестве вассалов, что намерен ввести их во Францию. Он посылает посольство к Марсилию, чтобы известить его о своем прибытии в Испанию. Если Марсилий почтит его, он отправится в саму Францию и сорвет с головы Карла его золотую корону; Карл может спастись, отрекшись от христианской веры и покорившись ему. Когда послы прибыли к Марсилию, его супруга, Брамимонда, сказала им в ответ на их приветствие, в котором упоминались имена богов Тервагана и Аполлона. "Вещали вы бессмысленные речи; все боги наши - трусы; в Ронсевале они вчера нас предали врагам..." Царица испытывает глубокую горесть, так как в битве пал ее сын, а царь Марсилий лишился правой руки. Сам Марсилий относится к послам иначе: он готов подчиниться эмиру, отдает ему все владения, посылает к нему ключи от Сарагосы, лишь бы только он защитил его от Карла. Получив от Марсилия ключи от Сарагосы и изъявления покорности, эмир возликовал.
| Глаза сверкнули грозно. Он встал: "Скорей на берег выходите, - Воскликнул он, - садитесь на коней, И если старый Карл не обратится Сейчас же в бегство, царь испанских мавров Жестоко ныне будет отомщен. За кисть руки, которой он лишился, Ему я Карла голову пришлю". |
Между тем Карл прибыл в Ронсевальское ущелье. Горько заплакал он, увидев трупы верных французов. Горе его достигло высшей степени, когда он нашел труп своего племянника Роланда. Он приподнял его с земли и страстно прижал к своей груди. Горе его было так велико, что он лишился чувств, а очнувшись, долго не мог свыкнуться с мыслью о том, что Роланда не стало. Наконец, по совету одного из приближенных, Карл приказал собирать трупы погибших воинов.
| Их всех сложили в общую могилу. Довольно было в славном войске Карла Епископов, монахов и аббатов; Они дают погибшим отпущенье, Затем они, как должно, трупы их И ладаном, и миром окурили И отошли. Что ж больше делать им? |
Тела архиепископа, Роланда и Оливье были почтены особым вниманием. "Император, - читаем мы в песне, - приказывает набальзамировать Роланда, Оливье и архиепископа Турпина. Всех их он приказывает вскрыть перед собой, а сердца их завернуть в драгоценную материю и положить в гроб из белого мрамора. Потом были подняты трупы баронов, сеньоры завернули их в шкуру лося, вымыв их настоем из вина и перца". Потом их положили на три повозки, накрыли галатским штофом и повезли за собой. Едва было окончено это печальное дело, как показался нежданно-негаданно передовой полк эмира. Построив свои полки,
| Сошел на луг великий император, Лицом к востоку он простерся ниц И в пламенной молитве просит Бога: "О, защити меня, Отец Небесный! Ты Иону спас, когда его пожрал Огромный кит, владыку ниневийцев Ты сохранил и спас его народ, От страшных мук избавил Даниила, Его от львов свирепых ты избавил, Из пещи ты трех отроков исторг! Теперь к Тебе о милости взываю: О, дай за смерть Роланда отомстить!" Свою молитву кончил император И, знаменьем великим осенивши Свое чело, он сел на скакуна. |
Затем в поэме следует описание битвы между французами и африканцами. Уже день клонился к вечеру, когда Карл встретился с самим эмиром. Их поединок долго оставался нерешительным. Одно время казалось, что победит эмир: такую сильную рану нанес он своему врагу...
Но к Карлу слетел с неба сам Гавриил и ободрил его. Эмир был убит, и войско его обратилось в беспорядочное бегство. Войско Карла гонит их перед собой, гонит до самой Сарагосы, резиденции царя Марсилия. На вершине одной из сарагоских башен стоит царица Брамимонда:|
...с
нею там монахи, Аббаты мавров (Бог таких не любит: На голове у них тонзуры нет, Не посвящал никто их в сан духовный!) Вдруг Брамимонда с башни видит бегство Язычников и, бросившись к царю, "О государь! - воскликнула царица, - Эмир погиб в бою позорной смертью, Разбиты наши храбрые полки!" Лицом к стене Марсилий повернулся; Закрыв лицо, он горько зарыдал, И умер с горя. Был он страшный грешник: Его душа - добыча сатаны! |
Сарагоса взята, бароны обходят с молотками и ломами мечети и синагоги и сокрушают идолов. Епископы освятили воду, чтобы окрестить неверных. Кто из них не желал креститься, тех безжалостно убивали. Но все-таки сто тысяч мавров перешли в христианскую веру и стали добрыми сынами церкви. Не приняла крещения только одна Брамимонда. Карл не желает крестить ее насильно и берет ее с собой во Францию. По дороге Карл похоронил архиепископа, Роланда и Оливье в Сен-Роменской церкви.
| Вернулся Карл из дальнего похода И в Ахен свой престольный прибыл он; Вошел в чертог высокий свой. Навстречу Красавица к нему выходит Ода И молвит: "Где Роланд, воитель славный? Он мне клялся, что женится на мне!" Рыдая, Карл рвет бороду седую: "О, милая сестра души моей! – Воскликнул он, - о мертвом говоришь ты! Но я тебе достойное возмездье Воздам за смерть Роланда - Людовик, Мой сын, наследник мой, твоим супругом Пусть будет". - "Странны, Карл, такие речи!" - В ответ на то ему сказала Ода. "Да сохранит меня Небесный Царь, И ангелы его, и все святые, Чтоб я по смерти храброго Роланда Осталась жить!" Внезапно побледнев, Она к ногам владыки франков пала И умерла... Спаси ее, Господь! Рыдают франки, плачут и вздыхают. Скончалась Ода. Думал император, Что только чувств красавица лишилась. Рыдая, взял он за руку ее, Хотел помочь ей встать: на грудь головка Ее склонилась, видит император, Что умерла красавица младая. Он дал приказ - пришли четыре дамы, И Карл велел им Оду хоронить В монастыре. До утра охраняли Четыре дамы Оду, а затем Близ алтаря ее похоронили; Великий ей оказан был почет. |
Только после похорон прекрасной Оды, этого чудного цветка средневековой поэзии, приступил Карл к суду над Ганелоном. Преступника привели в цепях и жестоко избили воловьими жилами. Карл рассчитывал на решительное осуждение Ганелона, но дело сложилось не так, как он ожидал. Ганелон заявил судьям, что он совершил не измену, а мщение Роланду. "Я отомстил, но я не изменил". Судьям стало жалко графа Ганелона, и они просили Карла, чтобы он помиловал его: ведь все равно Роланда не воскресишь его казнью! Конечно, такое решение судей повергло Карла в уныние. Тогда выступил один из вассалов Карла, Тьерри, громогласно объявил Ганелона изменником и предателем и вызывал на поединок всякого, кто думает иначе, чем он. Вызов был принят Пинабелем, которого еще раньше Ганелон просил о помощи. Это место поэмы в высшей степени интересно как точная картина современного певцу быта. Тьерри вручил Карлу свою лосиную перчатку. Обе стороны - и Ганелон, и Карл - представили заложников. Пока улаживали все, что следовало уладить по закону, бойцы сидели на принесенных с этой целью скамейках. Уговорились. Привели коней, принесли крепкие доспехи. Перед поединком и Пинабель, и Тьерри отстояли обедню, приобщились и получили от священника отпущение грехов и благословение. При этом оба они одарили церковь богатыми приношениями. После этого бойцы подошли к Карлу. На них надели брони и шлемы, к сапогам прикрепили шпоры, к бедрам привесили мечи, дали им щиты и копья. Все присутствующие испытывали сильное волнение: что-то будет? Один Бог знает, каков будет конец!
Труверы и их
поэзия
Песнь о Роланде
Рютбеф
Романы Круглого стола
|